Роза из клана Коршунов - Страница 25

Корсач действовала быстрее, чем могла думать, иначе бы, разумеется, не стала творить таких глупостей. Карина просто сжала в кулаке одну светящуюся закорючку и с криком швырнула её в костёр. При этом она кричала так надрывно, словно из неё их вырывали вместе с душой. Руна исчезла в пламени — огонь взметнулся к небесам синим языком — клинком, срезав с небосклона с десяток звёзд, и песчаной бурей рванул во все стороны. Опережая порыв ветра, к девочке рванулся вурлок, ему на перехват — Кирх. Гроллин замахнулся. Ледяным крошевом разлетелся монстр под ударом охранника, и девочка не успела зажмуриться, как её окатило градом тяжёлых льдин.

Карина потеряла сознание от столь близкого удара и уже не видела, как недоумённо переглядываются изрядно помятые гроллины посреди устрашающей галереи из ледяных скульптур. Как тихо ругается Лоран, мстительно разбивая отвратительных истуканов. Как подгорный человек собирает свою сбрую, пытаясь украдкой вызнать, что же так преобразило врага. Как стонет, перевязывая ногу, молодой офицер, сидящий возле начинающего расползаться дегтярной лужей тела поверженного врага. Как виновато стоит Кирх возле обезглавленного вурлока и не может простить себе, что не уберёг охраняемую и теперь девушка лежит без чувств.

…Ты думаешь, что сможешь что-нибудь мне противопоставить? Дурёха! Сдайся. Они были лишь началом, кучкой грязных циркачей, — голос стал как-то тише и противнее, словно пытался влезть в самую душу, — следующими будут настоящие войны. Твои дружки…

Каринка резко села, как будто её на верёвках вздёрнули за плечи. Со стороны это выглядело так неестественно, что гроллины напряжённо схватились за оружие. Девочка закашлялась от душащего липкого голоса. Голова её почти не болела, хотя что-то тугое и стягивало противно виски. Это ощущение обрадовало её, но чувство голода не давало заслуженному ликованию посетить вымотавшуюся цель. Поразительная тишина заставила Карину серьёзно задуматься над тем, стоило ли приходить в себя, если всех гроллинов убили, а она в плену у отвратительных вурлоков. Но, поскольку выбора не осталось, и сознание её настигло, Каринка привычно встала на четвереньки и поползла, куда глаза глядят. А если правильнее заметить, то не глядят, поскольку открывать их девочка панически боялась.

Кирх не выдержал подобного зрелища и решил привести охраняемую в чувство, осторожно сжав её за плечо. Когда девочка открыла глаза и увидела склонившегося над собой лохматого вурлока (ведь светловолосые гроллины очень напоминали этих ужасных существ), она не закричала, а завопила. Швырнув пригоршню земли в жуткую рожу, Каринка вскочила на ноги и рванулась в противоположную сторону, со всего маха врезавшись в ледяного истукана. Мерный звон разнёсся по лесу.

— Тише, барышня, очнись, — прикрикнул Лоран, его стальная хватка сжала испуганную девочку и приподняла над землёй.

Каринка тяжело схватила воздух ртом и успокоилась, потому что впадать в истерики по маловажным причинам не достойно благородной дамы. Приятный голос невурлока привёл её в чувство. Всё оказалось, не так плохо, как думала юная Корсач: все четверо гроллинов были живы и относительно здоровы (Владомир щеголял новой повязкой на ноге уже в области колена, Кирх протирал глаза от грязи, а синяков и царапин хватило на всех поровну). Мужчины выглядели уставшими и хмурыми после тяжёлой ночи и символического отдыха, но с каким-то любопытством и затаённым умилением смотрели на очнувшуюся. Карина даже слегка смутилась.

Новый лагерь лишь на немного передвинули с прежнего места, не рискнув в тёмном лесу, кишащем неведомыми тварями, искать подходящую поляну. Поэтому место их ночлега также украшал частокол из медленно тающих прозрачных вурлоков, а костёр трепетал рядом с куском вырванного дёрна. Котелок распространял приятный сладковатый аромат, будивший в голодной девочке самые плотоядные настроения. Люпин в этот раз не усердствовал с травами, что давало возможность различить запах непосредственно мяса. Каринка искренне надеялась, что сейчас варилась именно вчерашняя конина, а не вчерашние нападающие.

— Опустите меня, Лоран, — Корсач заставила себя проговорить как можно достойнее.

— Чтоб ты опять сбежала? — усмехнулся гроллин, легко поднося свою пленницу ближе к огню и осторожно опуская обратно на ворох одеял.

Каринка не стала отвечать. Ей было очень горько за безвинно пострадавших людей, за жуткого охотника, за упрямых надменных гроллинов, за себя и даже за окоченевших вурлоков. Она, конечно, была рада, что никто их мужчин сильно не пострадал, но не могла им простить недели унизительного поведения, приведшего к такой катастрофе. Ей, как благородной даме, стоило бы высказать присутствующим своё негодование, указать на их ошибки и вытребовать официальных извинений, но вместо этого девочка бессильно расплакалась, уткнувшись лицом в колени. Кто-то услужливо подсунул горячую миску. Это, как ни странно, подействовало лучше любых извинений путь даже и официальных.

Юная Корсач так набросилась на еду, словно её морили голодом последний месяц. Она и не предполагала, что может так проголодаться.

— Так что произошло? — начал подгорный человек, негласно принявший на себя роль старшины их маленькой общины (к глубокому возмущению Владомира), когда девочка, утолив первый голод, поблагодарила за еду и снова сжалась в комок, потирая то синюшные щиколотки, то запястья.

Карина подумала, что к ней сейчас были так добры только из-за любопытства и упрямо смолчала. Люпин был удивлён, словно он рассчитывал, что после миски супа сердце девочки должно оттаять и проникнуться к нему доверием.